[ristretto-coffee]

Фандом: оридж
По заявке: Безответная любовь женщины, которая много старше своего возлюбленного. "Прости, но ты мне как мать... Ты будешь счастлива когда-нибудь... С кем-нибудь другим". Вымученная улыбка.
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Герои: Сашка, Наташа

~1000 слов

Глупый. Поругался со своей ненаглядной и опять к ней прибежал. Наташа привычным движением взъерошивает ему волосы и идёт за алкоголем.
— Родители знают, что ты у меня? — кричит из соседней комнаты.
— Конечно! — слишком быстро, чтобы было правдой. Но Наташа и не собирается ловить его на лжи, ей от этого легче жить не станет, ему тоже. В конце концов, время не такое уж и позднее, да и Сашке давно не десять лет.
— Виски будешь?
Саша кивает и делает большую затяжку. Наташе на мгновение кажется, что сигарета сейчас стлеет сразу до середины, как минимум.
Сашка смешной. У него огромные глаза-блюдца, как у испуганного оленёнка, и пока не очень уверенные движения, иногда смазанные юношеской угловатостью. Он так отчаянно старается выглядеть старше своих восемнадцати, что Наташа, работай она в магазине, не продала бы ему и банку пива.
— Есть немного колы, налить? — Наташа стучит горлышком бутылки о стакан, разливая Джеймесон.
— Нет, виски надо пить чистый, — поучительно говорит Сашка и выпускает колечко дыма, которое почти сразу рассеивается.
— И давно ты это решил? — Наташа тихо смеётся. Ещё недавно — буквально на прошлой неделе — Саша заявлял, что виски-колла — лучшее, что придумало человечество, не считая арт-хауса и мобильных телефонов.
Она достаёт из морозилки несколько кубиков льда, и те с лёгким звоном опускаются на дно стаканов. Саша хватает один и делает большой глоток. Наташа лишь усмехается, когда видит его ошалевшие глаза; это только в фильмах залпом пьют виски и получают от этого удовольствие, в жизни мало кто способен на такое. Уж лучше делать малюсенькие глоточки, чувствуя, как жгучий напиток согревает всё внутри. Но Сашка гордый и мужественно допивает всё до дна, со стуком отставляя от себя пустой рокс. Не спрашивает разрешения и наливает себе ещё.
— Ну, что там у тебя? — Наташа сжимает бокал в руках и борется с желанием тоже закурить. В её возрасте совсем уж вредно, если она ещё, конечно, хочет детей в ближайшем будущем. А она ведь хочет.
— Да она дура! Представляешь, что мне тут высказала…
Саша, как обычно, захлёбывается в словах, стараясь сказать как можно больше букв в минуту. Размахивает руками и забывает стряхивать пепел в пепельницу. «Дурацкая пепельница», — внезапно думает Наташа, и ей хочется выкинуть её прямо сейчас, чтобы не видеть страшных голубых дельфинов и полусбившуюся надпись «Геленджик’09». Саша прерывается всего на мгновение, чтобы отхлебнуть виски и продолжает с ещё большей экспрессией. Наташа смотрит на него и улыбается, еле перебарывая желание погладить его по щеке.
С Сашей она познакомилась так же, как знакомятся ещё несколько миллионов людей на этой планете — по интернету. Какое-то обсуждение на «ЖЖ», потом добавление друг друга в «друзья», долгое общение в дневниках, аська, скайп… Оказалось, живут они неподалёку, как-то договорились встретиться, выпить кофе. Он — сразу после универа, она — в обеденный перерыв сбежала из офиса. Да нет, никакой романтики на уме даже не было: что может хотеть взрослая женщина от мальчика?.. Вот и она тогда думала, что ничего. Ей даже казалось, что после первой встречи никогда не последует вторая: люди вне он-лайна обычно совершенно другие. Она проверяла это несколько раз. Но в каждом правиле есть исключения, иначе это уже не правило.
Они знакомы почти год, видятся если не регулярно, то достаточно часто. Достаточно для того, чтобы кто-то уже успел пустить нелепые слухи, будто она соблазнила ребёнка. Наташа смотрит на этого «ребёнка» с сигаретой и виски и не может сдержать улыбки.
— …представляешь?! — заканчивает он свой монолог. Глаза горят, щёки пылают, пальцы выстукивают дробь на столе.
— Ужас, — заключает Наташа, пропустившая половину слов.
Смотрит на его руки и не может оторвать взгляд. Сашка нравится ей: и его глаза-блюдца, и растрёпанные волосы невнятного карамельного цвета, и тонкие запястья, и большой рот… Всё это рождает в ней чувства, в которых она сама не хочет себе признаваться. Они жгут её огнём при каждой встрече, и ещё больше, когда она его не видит.
— Плевать, захочет — сама позвонит. Что нового-то? — спохватывается он и выжидательно смотрит уже несколько пьяными глазами. Наташа всегда удивляется, что ему хватает всего ничего, чтобы опьянеть. Это очень… трогательно.
— Как обычно всё, — пожимает она плечами. — Ты кушать-то не хочешь?
Сашка мотает головой, но уже через секунду сам лезет в холодильник. Достает мандарин и нюхает его. Наташу всегда поражает это в нём: сочетание детской непосредственности и здравой рассудительности взрослого. Нет, не поражает — нравится.
— А как там твой мужчина? Ну тот ещё…— он морщит лоб, — который с машиной и дурак?
Наташа смеётся. Какое ёмкое определение. Тот действительно с машиной и действительно полный дурак.
— Никак. Мы разошлись, как в море корабли, — с пафосом говорит она.
— Зачем?
Никогда «почему», всегда только «зачем». Это ей тоже нравится.
— Мне симппатичен другой, — говорит она и удивлённо смотрит на свои ногти. Это она только что сказала? А ещё считала, что не пьяная.
Сашка заинтересован. Он всегда откровенен с ней и ждёт того же в ответ.
— И кто он? Вдруг я его знаю? — смеётся.
Он не знает ни одного её знакомого. Наташа рада, что он никогда не просил её с кем-то познакомить, Сашка — он только её и только для неё.
— Лучше расскажи, как учёба. Чертежи приняли?
— Да, спасибо, не знаю, что бы я без тебя делал, — он хватает её за руку и сжимает.
У него горячая ладонь. Наташа ёрзает на стуле и кладёт ногу на ногу. Внезапно кухня кажется маленькой, она вся сжимается в пульсации его руки и смазанный свет фар за окном. Наташа хватает стакан и делает большой глоток, чувствуя жжение в гортани. Сашка будто что-то понимает и резко отпускает пальцы, убирает руки под стол и сразу становится похожим на нашкодившего школьника.
— Мне пора уже, я обещал домой сегодня прийти, — он прячет глаза.
Наташа кивает и встаёт проводить его до дверей. В коридоре он запинается и чудом успевает схватиться за косяк, чтобы не упасть.
— Пить надо меньше, — смеясь, говорит Наташа.
— Надо, — с готовностью соглашается Сашка.
Он одевается до обидного быстро. Наташе хочется как-то его задержать, в голове крутятся миллион самых дурацких идей: сказать, что кран сломался? Или компьютер полетел?.. Чушь какая. Так бывает только в романах с названиями, типа «Графиня и садовник».
— Слушай, — Сашка мнётся у дверей и жует губы. — Прости, но ты... — он судорожно вдыхает, не смотрит на неё. — Ты мне очень дорога и я надеюсь, ты когда-нибудь будешь счастлива...
Поднимает на неё испуганные глаза.
— Извини, такую чушь сморозил, — скороговоркой говорит он и снова отводит глаза.
— Успокойся, — она осторожно приподнимает его за подбородок. — Ты мне как сын, и как младший брат. Забегай лучше почаще.
— Обязательно, — вымученно улыбается и, не дожидаясь лифта, сбегает по ступеням вниз.
Наташа закрывает дверь как можно тише, будто боится чего. Медленно поворачивает замок. Два щелчка и цепочка. Шесть шагов до кухни. Обогнуть стол и дрожащей рукой схватить стакан с виски. Залпом допить, чувствуя секундную тошноту. В некрасивой пепельнице недокуренная Сашкой сигарета. Наташа тянется к ней и крутит в пальцах. К чёрту всё.
С наслаждением затягивается, чувствуя, как дым заполняет лёгкие.